alicebrown

Эта статья была опубликована в латвийской газете Telegraf. Латвийский Telegraf
Так как на сайте газеты статья пока не опубликована, это случится позднее, я привожу ее здесь целиком.

Новый закон или старые дыры

То, что в России образование детей волнует даже тех, у кого их нет – известно давно. О том, что в последние 10 лет школу в России реформируют известно ничуть не меньше. Результаты уже проведенных реформ обсуждаются бурно, а слова, что доводится слышать в обсуждениях, лишний раз доказывают величие и силу русского языка. Потому и нет ничего удивительного, необычного, сверхъестественного в том, что проект нового закона об образовании обсуждается столь же яростно. Воспользовавшись традиционным новогодним досугом, я решила узнать, что же в проекте нового закона подвигает интеллигентных директоров школ, утонченных матерей семейств и сдержанных отцов семейств на употребление разнообразных выражений. Не все из них можно привести в этой статье.

С первых строк мне стало ясно, что в случае с проектом закона «Об образовании» мы имеем дело с желанием, причем страстным, реализовать принцип: За все хорошее против всего плохого. Разработчики нового закона хотели бы соединить ностальгию общества по «самому лучшему в мире образованию» с требованиями сократить нагрузку на бюджет. Мало того, есть страстное желание понравиться мировому сообществу, заявляя о развитии личности ребенка, равных правах для тех, кто учит и учится, об академических правах и свободах, правда в рамках действующего законодательства. Что получилось? А вот что! В главе 12 «Профессиональное обучение» можно прочесть удивительные в своей парадоксальности строки:

Профессиональное обучение имеет целью ускоренное приобретение гражданами умений и навыков, необходимых для выполнения определенной работы, группы работ.

Профессиональное обучение не сопровождается повышением образовательного уровня обучающегося.

По правде говоря, я не понимаю, как может гражданин быстро приобрести умения и навыки, если не повысит свой образовательный уровень. Я не верю в то, что профессионалу достаточно знать таблицу умножения и элементарные правила правописания. Этого было недостаточно в начале прошлого века, когда в России расцвело профессиональное образование. С таким подходом не были согласны и в СССР, хотя профессионалы в рабочей среде были редки, а реализовать себя могли преимущественно в оборонной промышленности. Но отчего-то этот подход хотят реализовать в стране, где много говорят о модернизации и нанотехнологиях.

Я не понимаю, отказываюсь понять тех, кто пытается втиснуть профессиональное образование в рамки среднего. Еще хуже, если профессиональное образование ограничить примитивным повышением квалификации. Это неправильно, это будет катастрофой не только для профессионального образования, но и для высшего.

Судя по всему, заказчик нового российского закона «Об образовании» за образец взял подход строителей к реставрации старинных московских особняков. Подход этот, гордо именуемый «реставрацией с частичной реконструкцией», привел к тому, что в центре Москвы можно увидеть аккуратные фасады домов XIX века с пластиковыми окнами, легкомысленными пенополиуретановыми наличниками и штампованными, а не коваными, решетками балконов. Выглядит неплохо, но никакого отношения к архитектуре XIX века не имеет. Так происходит и с реформированием образования. Фасад советской школы, в виде тотального контроля чиновников и бесправия учителей сохранен, нагрузка на бюджет минимизирована – цель достигнута.

Что мы получим в результате? Мы получим уродца, выпускники которого по-прежнему будут вызывать неудовольствие потенциального работодателя.

Вот и получается, что новый закон об образовании, где много хороших и правильных слов, приведет все это к тому, что российское образование вообще и профессиональное в частности, перестанет быть конкурентоспособным и привлекательным. Перспектива так себе, но другой я не вижу.